Пепел войны, часть 3: Прощение

Шёл первый месяц боёв за Марс. Взвод капрала Маршалла должен был держать оборону на площади перед Сенатом, должен был удержать и точка. И всем было плевать, что бойцы во взводе едва вышли из учебки ( а некоторые были сняты прямо с половины курса), что оружие морально устарело, держать оборону приходилось в крайне неудобных условиях. И даже то, что Маршалл, едва услышав приказ, напился вдрызг, никак не повлияло на отцов-командиров. Просто потому. что у них не было выхода. Ведь это приказ, а приказ надо выполнить любой ценой, даже если в итоге надо было всего лишь дать время кучке оборзевших сенаторов успеть забрать никому ненужные документы...

-Значит так, ик! Нас подставили. Но мы выстоим, ик! Может, когда-нибудь после, нашими именами назовут города, а наш бой будут именовать громким именем подвиг, ик! Но знайте, что обычно героизмом приходится расплачиваться за долбо**изм отдельных индивидумов. Так что держитесь, сынки, нас высаживают за полсотни метров от линии фронта, у вас будет около четверти часа, чтобы зарыться по полной программе. - Капрал с сожалением посмотрел на своих бойцов и тихо-тихо, со вселенской злобой что-то процедил сквозь зубы.

***

Их было двое. Какая-то злая воля свела вместе вечного раздолбая Саймона и зубрилу - отличника - маменького сынка Джона. Они ещё со школы друг-друга недолюбливали, Саймон всегда дразнил и бил Джона. а тому приходилось давать списывать задире. Рок свел их не просто в один взвод, а в один расчёт. В последний выживший расчёт перед стенами Сената.

-Как же это неправильно, Господи, как же это неправильно... - Джон, размазывая по лицу слёзы, набивал магазины и прямо-таки по-бабски причитал.

-Заткнись, сссуууукккккккааааааа!!! Заткнись, прошу тебя! Миленький, любимый мой, Джончик, заткнись, ну пожалуйста! - Саймон сам был далеко за гранью нервного срыва, он уже мало походил на разумное существо, но он стрелял, брал снаряженные Джоном магазины и стрелял.

-Как же это неправильно, как же это неправильно...

-Заткнись, заткнись, умолкни!!!!!!!! Джон, их слишком много! У меня ствол почти расплавился, они нас убьют...

-Как же это неправильно! Мы же продержались те самые сорок минут, почему мы не можем просто уйти!!

Два полу-сумасшедших, брошенных мыша поминутно оглядывались куда-то за спину, словно надеясь увидеть выход из этой адской мясорубки.

-Джон, прости, что я тебя дразнил.

-Нет, мразь, не прощу, ты знаешь, КАК мне было обидно?

-Прости, ну пожалуйста, прости. Я дурак, дурак, ну ошибся я, прости ме...

Договорить мыш не успел - плутарики пошли в рукопашную, они были сильны, быстры, живы, а главное - зверски напитаны злобой на последний расчёт. А ещё у них были патроны.

***

Странная штука - скрытые возможности организмы. Саймон до того не хотел умирать непрощённым, что смог отбить первую волну рыб сухопутных. Джон, тихоня, годами копивший злобу, просто превратился в какого-то монстра, зубами грызшим интервентов, когда ему отстрелили обе руки. Они упали одновременно, так и не успевшие простить друг друга, так и не успевшие понять друг друга, но не предавшие друг друга. Отдали жизни за одну цель. На отдом крошечном пятачке. Так и не сумевшие перебороть свою гордость и признать ошибки...

***

В лазарете всегда тишина похожа на смерть, может быть поэтому там постоянно кто-то что-то перевозит, кто-то стонет, кто-то соблазняет медсестру, а кто-то просто бредит. Все боятся тишины там, где смерть не то, что стоит у изголовья, а уже наполовину забрала тело. В лазарете, как и в госпитале всегда присутствует шум. Может быть из-за этого никто и не услышал шёпот сгоревшего киборга?:

-Простите меня...